Голос из камня

Рецензия: Голые стены

«Приедет другая женщина», — утешает ребёнка больная мать на первых минутах «Голоса из камня», прежде чем поспешно отбыть в мир иной. За кадром женщин впоследствии приезжает немало, но с самого начала в виду имеется Эмилия Кларк, которая, взяв свои брови и чемодан, вскоре уже шагает через затуманенный лес к огромному недружелюбному особняку. Там её встречают ребёнок, чья травма вылилась в обет молчания и хмурые взгляды исподлобья, его тихо отчаявшийся отец, старуха, ни разу не заговаривающая ни с кем, кроме неё, и много пустых коридоров и комнат, которые потребуется обойти, потому что полтора часа хронометража сами просто так не пройдут.

Неприкрытая амбиция «Голоса из камня» — последовать за готическими кинороманами прошлого с их чистосердечными женщинами, суровыми мужчинами, тяжело падающими тенями и ждущими раскрытия секретами. Для начала, однако, это триллер, лишённый напряжения и атмосферы; режиссёр Эрик Деннис Хауэлл не забывает продемонстрировать, что он смотрел такую монолитную классику, как «Невинных», но нужных уроков он, надо полагать, оттуда не извлёк, поскольку динамичный монтаж и назойливая музыка пресекают любую возможность саспенса.

И это драма, практически лишённая конфликтов и характеров — Кларк от начала до конца предлагается быть вполне безупречной Мэри Поппинс, которая бескорыстно заботится об окружающих и не выказывает никаких личных желаний и проблем, и она с головой бросается в этот ручей, преследуя и пытаясь достучаться до ребёнка и возвращая к жизни отца в исполнении Мартона Чокаша посредством обнажённого позирования для скульптуры, на десять странных минут переводящего фильм ещё и в жанр эротической мелодрамы.

«Мальчик заговорит, когда наступит подходящее время», тяжеловесно звучит в какой-то момент реплика для тех, кто по какой-то причине сомневался, к чему фильм так медленно идёт. Понятно, что заговорит, и понятно, что «подходящее время» наступит за несколько минут до финальных титров; до тех же пор говорящие персонажи занимают себя тем, что рассказывают друг другу истории о прошлом, причём делают это так усердно, что хочется увидеть здесь проблеск идеи — о мёртвом старом доме и его обитателях, которые остались без настоящего и живут теперь лишь воспоминаниями.

Увы, гораздо легче поверить в то, что вся эта обильная экспозиция — знак банального непрофессионализма авторов, достигающего вершины, когда Кларк начинает прямым текстом объяснять Чокашу его же мотивации. Таков и весь фильм, которому с самого начала не хватает ни ума, ни сдержанности, чтобы скрывать свои замыслы. В таких условиях по-настоящему неожиданная, живая кульминация одновременно даёт «Голосу» его лучший момент и обрекает его окончательно — потому что, само собой, в унылой реальности фильма ничему подобному места быть не может.