«Отверженных» было несложно воспринимать как большой творческий провал, но одного у них не отнять — это провал, который, однажды увидев, вряд ли возможно забыть. Получив вслед за «Оскарами» полный студийный карт-бланш, Том Хупер в экранизации всем известной истории Гюго пустился во все тяжкие и поддался чуть ли не всем своим дурным инстинктам сразу; и раз так, то есть некая извращённая логика в том, что, получив теперь на руки потенциально актуальнейший, даже провокационный материал, он умудрился поставить по нему кино, грозящее напрочь исчезнуть из памяти минут через двадцать после завершения. Даже визуально это наименее броский его фильм со времён «Проклятого Юнайтеда» — безумные углы исчезли, будто их и не было, местами только остался фишай, то и дело делающий обычные интерьеры похожими на аквариумы.
Лили Эльба и Герда Вегенер — люди, которые жили и творили в один из самых раскрепощённых периодов прошлого века, но фильм, делающий их своими главными героями, парадоксально скромен и застёгнут на все пуговицы даже в своих формально откровенных сценах. Богемная атмосфера 20-х годов прошлого века здесь заканчивается лукавыми улыбками и рассказом об обнажённых щиколотках, а внутренний мир художника раскрывается (если это можно так назвать) кадром человека, сидящего перед почти законченным полотном и сообщающего, что он нашёл-таки нужный оттенок для снега.
Лили начинает фильм как Эйнар Вегенер, в котором просьба жены примерить платье и колготки пробуждает гендерный переход, занимающий в итоге практически весь хронометраж. Реальная Эльба писала, что считала Эйнара и Лили фактически двумя разными людьми, и «Девушка из Дании», с одной стороны, прилежно отсылает к этому в каждом втором диалоге, с другой — вообще не находит в своём центральном персонаже человека. Как и в случае с «Далласским клубом покупателей», собравшим тонну наград своему исполнителю роли трансгендерной женщины, зритель видит на экране скорее некое идеализированное бесполое создание, в рамках сюжета лишённое не только сексуальности, но во многом и собственной воли, дабы, чуть что, не слишком взволновать собравшуюся в зале почтенную публику.
И поскольку здесь речь идёт не о 15 минутах экранного времени, а о часе с лишним, то и отрицательный эффект, оказываемый на фильм в целом — заметно сильнее. Лили наблюдает за обнажённой танцовщицей и копирует её движения, Лили раздевается и прячет половые органы между бёдрами (насколько уместно в этом контексте воссоздавать сцену, у многих зрителей напрямую ассоциируемую с «Молчанием ягнят» — вопрос отдельный), Лили всё чаще появляется в кадре в парике, в женской одежде и с помадой на губах, и всё это время авторы вполне открыто её фетишизируют, но, за исключением одной ранней сцены с персонажем Бена Уишоу, отказываются делать её объектом чьего-либо желания, в итоге оставляя её наряженной куклой — девушкой, которая скорее сошла бы с картины, чем стала для неё вдохновением.
Итого Редмэйну играть здесь, по большому счёту, нечего, и он кидается в мимику, с силой нажимая на каждую застенчивую улыбку, дрожащую реплику и отвод в сторону глаз и превращая всю свою роль в одно большое актёрское упражнение. Викандер, у которой экранного времени как минимум столько же (даже название в равной степени отсылает к ней), справляется куда лучше благодаря дивному умению самый искусственный на бумаге момент изобразить как нечто живое и спонтанное. Но и она, в конечном счёте, не способна победить сценарий, напрочь лишающий Герду присущих ей в реальности черт (прежде всего — открытой бисексуальности и склонности к рисованию лесбийской эротики, которая её и прославила) и раз за разом чуть ли не силой загоняющий её в конфликты с Лили, когда та не убегает от гопников и норовящих засунуть её в смирительную рубашку эскулапов.
Незадолго до конца, как это было и в реальности, обнаруживается врач, готовый провести требуемые операции — единственное, чего на данной стадии хочет изображённая в фильме Лили, и главное, чем реальная Лили известна сегодня. Весь фильм идёт к этому моменту, как к кульминации (а оттуда — к финальной сцене, по уровню смехотворного пафоса вполне сравнимой с «Выжившим»), и дежурный текст перед финальными титрами торжественно сообщает нам, что жизнь Лили «остаётся вдохновением для сегодняшнего трансгендерного движения».
Другое дело, что сама «Девушка из Дании» вряд ли способна кого-то вдохновить на что-то, кроме как на здоровый сон, а особенно моментально устаревшей она выглядит на фоне действительно прорывного прошлогоднего фильма на ЛГБТ-тему — микробюджетной, снятой на айфон комедии «Мандарин», в которой реальные трансгендерные актрисы вместе с дюжиной второплановых актёров разыграли в закоулках Лос-Анджелеса буйный старомодный фарс. Вот там чистой энергии и азарта столько же, сколько и в жизни, а у Хупера — не больше чем в двухчасовой экскурсии по затхлому, пыльному, давно никому не сдавшемуся музею.
источником качественных рецензий, имели свой особый взгляд на кино. Я отправлял ваши рецензии друзьям и после фильмов всегда перечитывал вашу точку зрения... далее
